IMEDA обозначила свою позицию относительно ВМП

IMEDA обозначила свою позицию относительно ВМП

29 января 2014 г. в Москве прошел пресс-брифинг на тему «Доступность высокотехнологичной медицинской помощи (ВМП) для российских пациентов можно повысить. Как?». Эксперты обсудили, что включает в себя ВМП, как рядовой пациент может ее получить, каким образом перевод финансирования в систему ОМС скажется на качестве и количестве высокотехнологичных хирургических вмешательств, а также ряд других актуальных вопросов.

Впоследние несколько месяцев вопросу повышения доступности ВМП для россиян уделяется все больше внимания не только со стороны общественности, но и со стороны руководства страны. Так, выступая на заседании по вопросам здравоохранения 21 января 2014 г., президент РФ В.В. Путин заявил, что в 2013 г. в России было выполнено более 505 тыс. высокотехнологичных операций, и отметил, что объем финансирования ВМП за 7 лет увеличился почти в 6 раз.
В прошлом году Минздрав РФ поставил перед собой план по поэтапному погружению ВМП в систему обязательного медицинского страхования (ОМС), но ситуация, по мнению экспертов, не сильно изменилась.
Модератором пресс-брифинга выступила А.М. Третьякова, исполнительный директор Ассоциации международных производителей медицинских изделий (IMEDA).
В качестве экспертов на встречу были приглашены Б.Г. Алекян, профессор, ведущий кардиохирург России, руководитель отделения рентгенэндоваскулярной диагностики и лечения Научного центра сердечно-сосудистой хирургии им. А.Н. Бакулева, главный специалист Минздрава РФ по рентгенэндоваскулярной диагностике и лечению; Д.В. Мелик-Гусейнов, к.м.н., директор Центра социальной экономики, независимый эксперт; Т.З. Гафуров, глава комитета по законодательству и внешним связям IMEDA.
Б.Г. Алекян начал свою речь с вопроса о федеральных квотах. По словам эксперта, квотное задание будет выполняться, российские медучреждения готовы увеличивать ВМП на 20–30% ежегодно. «Центры готовы, медицинская организация готова, но реалии таковы, что нам сегодня не надо мешать. Все-таки квотное задание – это большая нагрузка и ответственность»,– отметил профессор.
Одной из главных проблем Б.Г. Але­кян назвал отсутствие единой системы стоимости технологий: одна и та же технология в разных регионах может стоить по-разному. Когда разрабатывали программу ВМП, было рассчитано, что по ней пациенты получат самую последнюю, усовершенствованную технологию. По мнению профессора, если руководители медучреждений будут покупать технологии для лечения пациентов дешевле (пусть даже утвержденные государством), те будут хуже ранее включенных в ВМП.
Эксперт считает: «Если есть деньги, то почему же не лечить с помощью самых последних достижений медицины? Минздрав должен контролировать единую стоимость любой технологии, причем учитывая инфляцию». Поскольку российские организации закупают технологии чаще на Западе, цена увеличивается. 15–20% выделенных денег теряется из-за инфляции. А страховая медицина в определенном регионе дает вместо рубля 50 или 70 копеек, и лечить пациента на должном уровне не представляется возможным.
Б.Г. Алекян приводит пример: «Возьмем стент. Получив на лечение «рубль», на него можно поставить один хороший стент и один средненький. Два самых лучших нельзя поставить – не уложиться в сумму. А если еще на инфляции потеряем, любой руководитель учреждения уже не сможет поставить даже один лучший. И мы можем отклониться от взятого курса. Вот что самое опасное. Вроде бы выполнили работу, взяли и пролечили больного, имплантировали что-то, но качество этого не соответствует желаемому».
По словам эксперта, надо сделать так, чтобы в квоте было четко прописано, что в нее входит. Технологический ориентир, показывающий, что если на лечение выделена сумма, этот самый «рубль», то на него пациенту обязаны поставить лучший стент, лучший клапан. «Оказывается, самые лучшие стенты мы имплантируем 44% пациентов. А 56% получают уже имплантаты другого качества», – констатирует кардиохирург.
Лучший выход из ситуации, по мнению эксперта, – переход ВМП в ОМС под контролем медицинской организации. Страховые агенты должны работать и с финансистами, и с врачами, чтобы определить стоимость конкретной технологии. Сегодня квота единая для всех заболеваний, хотя технологии используются разные. Все операции не могут стоить 200 тыс. рублей: на одну требуется 50 тыс., на другую – 70 тыс., а третья уже оценивается в 300 или 400 тыс. И регулировать распределение квот должно государство.
Д.В. Мелик-Гусейнов выделяет другую проблему ВМП. Он полагает, что в России сформирован теневой рынок квот, где конкуренция за ограниченные ресурсы существу­ет даже не между медицинскими и фармацевтическими компаниями, а между конкретными людьми. «Прогнозы неблагоприятные, особенно для федеральных центров, некоторые из них в перспективе могут быть признаны банкротами, потому что регионы не захотят отдавать им своих дорогостоящих больных, а будут лечить их на своей территории», – уверен эксперт.
Д.В. Мелик-Гусейнов отметил, что в прошлом году в рамках ВМП была оказана медпомощь более чем 500 тыс. пациентов. В 2011–2012 гг. произошел значительный рост числа пациентов, чье лечение оплачено из бюджетов регионов. Если в 2011 г. их было 40 тыс., то в 2012 г. – уже 127 тыс., в 2013 г. – 166 тыс., и почти 230 тыс. планируется в 2014  г. Объем финансирования тоже растет – как федеральный, так и региональный его компонент (рис. 1).
Есть несколько субъектов федерации – чемпионов по осваиванию квот. К примеру, в Республике Татарстан и Краснодарском крае было пролечено по 16 тыс. пациентов, в Ханты-Мансийском автономном округе по программе ВМП оказана медпомощь 7 962 больным, а в Воронежской и Тюменской областях – 7 621 и 7 376 пациентам соответственно.
Однако в этих субъектах федерации специалисты действуют довольно избирательно: сами лечат простые случаи, а всех остальных больных отправляют в региональные центры. «Во-первых, они не портят себе статистику, – говорит Д.В. Мелик-Гусейнов, – во-вторых, хотят заработать деньги, чтобы они остались в бюджете их медицинской организации, – и такое постепенно начинает происходить во многих субъектах федерации».
Еще одна проблема заключается в том, что на данный момент нет никакой статистики эффективности ВМП, поэтому необходимо создать критерии оценки ее качества. «Мы исследуем статистику исключительно в разрезе денег, которые поступают, и в разрезе пролеченных пациентов: какая выживаемость у этих людей, насколько они дальше комплаентны к лечению, которое им назначили, и так далее  – этой информации сегодня ни на федеральном, ни на региональном уровне нет, – отмечает эксперт. – Мы говорим о соплатежах – да, их нужно внедрять, без них система не будет более эффективной. Эти соплатежи нужны, чтобы заставить больных соблюдать элементарные правила, требования, когда им оказывается высокотехнологичная медицинская помощь за счет бюджета, за счет налогоплательщиков».
Завершая свое выступление, Д.В. Мелик-Гусейнов согласился с позицией Б.Г. Алекяна, подчеркнув необходимость регулирования Минздравом выдачи квот, стоимости каждой отдельно взятой технологии. «Самый простой способ – это перенести модель, которая сегодня существует, в систему ОМС. Но у государства нет единого прайса технологий, а его необходимо сделать. То есть модель существующего квотирования высокотехнологичной медицинской помощи передать в систему ОМС и пока такой и оставить» (табл. 1).
Т.З. Гафуров осветил проблему ВМП с другой стороны – с точки зрения производителя, поставщика услуг. У IMEDA, поскольку единственным ее заказчиком является государство, переход ВМП в ОМС вызывает сомнения из-за «невнятности» финансового обеспечения продукции, которая будет закупаться по новым правилам. Однако представитель IMEDA выделяет положительный момент в системе оказания ВМП: «Начиная с 2000-х годов государством были инвестированы значительные средства в систему здравоохранения, и это дало результаты. Мы захватили некие позиции в битве со смертностью, и наша задача – как минимум эти позиции удержать в ближайшие годы, когда будет сокращаться финансирование здравоохранения».
Поскольку финансирование сокращается значительно, и это происходит впервые, необходимо создать несколько условий для внедрения ВМП в ОМС. Т.З. Гафуров перечислил самые важные из них: «На наш взгляд, переход или интеграция правил, применявшихся в системе ОМС, возможна только при соблюдении нескольких критериев. Первое и самое важное – это сохранение или увеличение финансирования лечения важнейших заболеваний, которые существуют на сегодняшний день. Второе, что необходимо сделать, – создать систему оценки медицинских технологий. Без этого элемента функционировать любая страховая система не может».
Помимо этого, по мнению экспертов, важно в ближайшее время сконцентрироваться и устранить разрывы между компонентами системы здравоохранения: клиническим, экономическим и производственным. Не раз подчеркивалось, что на сегодняшний день они разъединены, отсутствует взаимодействие между ними. «Мы просим об этом регулятора. Он идет нам навстречу, мы сейчас все больше и все чаще встречаемся с представителями Минздрава и другими людьми, которые отвечают за эту систему. Мы надеемся, что эффективность нашего взаимодействия будет повышена», – подытожил Т.З. Гафуров.
А.М. Третьякова поддержала своего коллегу в том, что разные организации, действующие в одной сфере и для решения одной задачи, никак не могут «найти общий язык», и государство этому не способствует. Например, правила регистрации медизделий пересматриваются уже несколько лет. В прошлом году Росздравнадзором зарегистрировано только 84 новых медизделия, тогда как создано их было более тысячи. Таможенные органы не могут договориться с Минздравом и Минфином, что отражается на бюджете здравоохранения, на больницах и, в конечном итоге, на пациентах, которым не хватает денег на лечение.

Позиция IMEDA
Ассоциация международных производителей медицинских изделий IMEDA поддерживает инициативы госорганов, способствующие повышению доступности и качества оказания медпомощи в России. В частности, по мнению ассоциации, увеличение объемов ВМП, заявленное президентом, однозначно положительно отразится на уровне доступности передовых медтехнологий для российских пациентов. Однако опасения IMEDA вызывает тот факт, что одной из мер по увеличению объемов оказания ВМП выбран перевод финансирования таких процедур в систему обязательного медицинского страхования (ОМС), в которой на данный момент отсутствуют механизмы контроля объемов и качества оказания ВМП.
Поскольку с 2015 г. в систему ОМС будет передан весь объем ВМП (в 2014 г. – частично), Ассоциация IMEDA, объединяющая ключевых производителей медизделий, представленных на российском рынке, предлагает уже сейчас проработать механизмы функционирования новой системы финансирования и контроля оказания ВМП.
Чтобы показатели объема оказания ВМП, установленные президентом на ближайшие три года, были достигнуты, по мнению ассоциации, необходимо:
обеспечить четкие ориентиры по объемам ВМП, ее финансированию и, как следствие, технологическому уровню, который будет являться стандартным, чтобы индустрия, обеспечивающая технологическую составляющую оказания ВМП, могла принять важнейшие стратегические решения в плане инвестиций, вывода на российский рынок новых продуктов, локализации производства, создания сети сервисных и учебных симуляционных центров, а также адаптации портфеля продукции к потребностям российского здравоохранения и его особенностям;
установить четкие механизмы контроля над объемами и качеством оказания ВМП в регионах на уровне федерального центра;
устранить административные и регуляторные барьеры в виде сложностей с регистрацией новых медицинских изделий и замены регистрационных удостоверений на уже обращающиеся на российском рынке товары, разрешить спорную ситуацию с налогообложением.
Ассоциация IMEDA полагает, что при наличии достаточного финансирования и прозрачной системы контроля качества оказания ВМП, при устранении сложностей в период вывода на российский рынок высокотехнологичных медицинских изделий, а также четком определении нужд и потребностей российской системы здравоохранения на ближайшие годы система оказания ВМП продолжит динамично развиваться.